Маленькая обжора

С тех пор, как я сменила работу, мы с Катей виделись каждый день. Новый офис находился буквально в двух шагах от дома сестры. А так как собственным семейством я обзавестись пока не успела, и спешить после работы домой не имело смысла, то стала у Катюши частой гостьей. Ведь с кем, как не с сестрой, можно всегда искренне поговорить, пожаловаться на жизнь, а заодно съесть что-нибудь вкусненькое. В отличие от меня, готовить сестра не только умела, но и любила.

В тот день на обед был суп из белых грибов, пирожки с картошкой и макароны по-флотски.

— Сметанки добавить? — заботливо поинтересовалась Катя, ставя передо мной большую тарелку с супом.

Я покачала головой:

— Ты переусердствовала. Мне столько не съесть.

— Поставь тетину тарелку мне, — надкусив пирожок, попросила вдруг Оля.

— И ты это осилишь? — удивилась я.

— Запросто! — кивнула племянница.

— Пусть ест, — отмахнулась сестра. — Она растет, ей нужно...

Оля энергично закивала в знак согласия. Оставалось только плечами пожать: мол, вам виднее... Не успела я съесть и пяти ложек, как племяшка уже отодвигала от себя пустую тарелку:

— Мам, а второе можно?

— Конечно, — поднявшись с дивана, Катя почти до краев наполнила тарелку макаронами. Пододвигая дочке, неуверенно спросила. — Столько хватит?

— Ага, — схватив вилку, Оля стала уплетать спагетти за обе щёки. Глотала, практически не пережевывая.

— По-моему, Ольгу пора сажать на диету, — заметила я сестре, когда мы остались в кухне одни.

— Морить ребенка голодом?! — возмутилась сестра. — Никогда!

— Но у нее нездоровый аппетит!

— Ничего подобного, — обиделась Катя. —  И вообще, вот будут у тебя свои дети, тогда и поговорим...

Через несколько дней мы с Олей собрались в городской парк на аттракционы. Я получила премию и решила доставить племяшке удовольствие. На прогулку мы отправились сразу после завтрака.

— Тетя Лида, купи мне пирожное, — попросила Оля, как только мы добрались до парка. — А лучше два.

— Но ведь ты только что завтракала! — растерялась я. — Причем съела целых шесть блинчиков с творогом!

— Подумаешь, — протянула Оля. — Пока мы ехали, я проголодалась.

— За двадцать минут?

— Ага! Даже в животе урчит.

— Ладно, — сдалась я. — Но потом до обеда никаких перекусов.

Вздохнув, отправилась к стоящей неподалеку кафешке. Купила пять эклеров и литровый пакет апельсинового сока. Не успела оглянуться, как от пирожных не осталось и следа. Меня это возмутило.

— Вот так племянница! Что же со мной не поделилась?

— Откуда я знала, что это на двоих, — пробурчала она с набитым ртом. — Нужно было предупредить!

Я сердито промолчала, что толку спорить, если все уже съедено. Запив сладости соком, Оля пожелала прокатиться на карусели.

— Сразу после еды? — удивилась я. — А тебе не станет плохо?

— Не станет, — заверила племянница, забираясь на деревянного верблюда. Около часа племяшка каталась на всевозможных качелях.

Наконец заявила:

— Меня так разболтало, что я снова хочу есть! Давай где-нибудь пообедаем?

— Так рано? — возмущенно фыркнула я. — Ну ты и обжора!

Племяшка обиженно надула губы:

— Тебе жалко купить мне какой-нибудь пирожок?

Ну что тут станешь делать? Еще подумает, что ее тетка — жадина! Сидя на скамейке, я мрачно наблюдала, как Ольга расправляется с едой. Племяшка за один присест съела три пирожка с яблоками, молочный десерт и мороженое. Погладив живот, удовлетворенно вздохнула.

— Все, можно кататься дальше...

Честно говоря, я с облегчением вздохнула, когда она запросилась домой.

Не успели мы войти в квартиру, как малышка потребовала ужин.

— Может, стоит показать ее врачу? — озабоченно спросила я сестру. — Ольга готова есть, не переставая!

— У ребенка просто хороший аппетит, — услышала в ответ. — И, по-моему, это прекрасно.

— Но она, же только что слопала семь котлет! Даже твой Борька при его богатырской комплекции такого количества за раз не осилит!

— Да ну тебя, Лидка! Зато Борька пива пьет, будь здоров! Скажешь, я не права?

— И все-таки ты Ольгу перекармливаешь, — не сдавалась я, — а это вредно для здоровья. Вспомни свою разнесчастную свекровь.

Я говорила сущую правду. У Клавдии Петровны был нарушен обмен веществ, и она ужасно страдала от излишнего веса.

— Сама обувь не могу застегнуть, — жаловалась нам, — живот мешает. Немного пройдусь — одышка. Живот при ходьбе колышется как желе. Собственного мужа стесняться стала! А что делать, не знаю. Диеты, которые соблюдала, ничего не дают. Хожу как слониха. Муж подтрунивает: «Твое платье можно использовать в качестве шестиместной палатки. Стыдоба, да и только...

— Ты как выдумаешь что-нибудь! — упрекнула меня сестра. — Я тебе вот что скажу: ребенок сам знает, что и сколько ему нужно. Оля всегда была крупной девочкой. Вспомни хотя бы, какой она родилась: рост пятьдесят шесть сантиметров, вес — четыре восемьсот. Так что она не может, есть как воробышек. И раз хочет семь котлет, значит, ей надо...

Аргументы сестры меня не убедили, однако я решила больше не вмешиваться в дела, касающиеся Олиного питания. Если сестра довольна, так почему я должна все время с ней спорить?!

До конца лета я уже не возвращалась к этой теме. И вот, наконец, начался новый учебный год.

В первую субботу сентября Катюша пригласила меня на ужин. Стол был уже не таким разнообразным и совершенно без мясных блюд: салат из овощей, заправленный оливковым маслом, тушеные в томатном соусе кабачки, картошка, запеченная в духовке.

— Хочу биток! — усевшись за стол, капризно потребовала Оля. — Или хотя бы колбаски!

— Нельзя, доченька, — покачала головой Катя. — В обед ты уже ела мясо.

— Тогда я вообще не стану есть! — сообщила Оля, решительно отодвигая от себя, пустую тарелку.

— Но ты, же слышала, что сказал доктор! — беспомощно залепетала Катюша. — Тебе нужно соблюдать строгую диету. До тех пор, пока не сбросишь как минимум десять килограммов.

Я едва не упала со стула от удивления, но удержалась от комментариев. Когда в воскресенье пришла снова, племяшка стала клянчить, чтобы я взяла ее с собой погулять.

— Не вздумай ее кормить, — шепнула мне на ухо Катя. — Впрочем, ей можно сок и фрукты.

Ольга это услышала.

— Сговорились, да? — закричала матери возмущенно. — Хотите, чтобы я умерла от голода?!

— Ну почему же... — Открыв шкафчик, Катя достала из него упаковку ржаных хлебцов. — Возьми, дорогая. Это поможет тебе дожить до обеда.

— Сама ешь эту гадость! — скривилась племяшка, после чего демонстративно покинула кухню.

— Я так долго не выдержу, — заплакала Катя. — В конце концов, она меня возненавидит.

— Не думаю... — успокоила ее я.

Хотя сама была крайне удивлена происходящим. Даже не предполагала, что разговор с врачом заставит использовать такие мучительные способы для похудения ребенка.

— Бедная моя девочка, — всхлипнула сестра. — Как же мне ее жалко, но доктор... Он говорит, что у Оленьки вторая степень ожирения, и это опасно для ее дальнейшего развития. Слишком большая нагрузка на кости... Да и в сердце какой-то шум появился. Поэтому ей в любом случае придется худеть... — вздохнув, она посмотрела в направлении Олиной комнаты.

Мне тоже стало жаль маленькую обжору. Но это была лишь минутная жалость. Я взяла себя в руки.

— Привыкнет... — сказала твердо. И пошла в детскую, сообщать племяннице, что взяла на двоих абонемент в самый лучший бассейн. Думаю, плавание нам обеим пойдет на пользу.